Том 2. Статьи и фельетоны 1841–1846. Дневник - Страница 102

102

12. Наши праздники 8 и 9 были хороши нежданным приездом для них старого друга, участника на первом плане тогдашних дней. Обстановка в прошлом году была страшнее, теперь фактически черного мало, но таков рубец, оставляемый от заживших ран, такова его жизнь в памяти, что того полного доверия простосердечного нет; однажды обожженный молнией боится каждой грозы, он свои силы на противудействие истощил, – напрасно думают, что силы развиваются в муках.

Хомяков писал к Ивану Васильевичу, предлагая «Москвитянина» и стращая его, что их противники хотят купить «Галатею»; все это продолжалось в то время, как Хомяков торжественно мирился и примирял. Иван Васильевич отклонил предложение и спрашивает, кто эти противники, не Грановский ли с друзьями, что в таком случае он к ним чувствует более симпатии, нежели ко всем славянофилам. Черта истинно московско-русская в Хомякове, – это лукавство, прикрытое бономией. Истинного сближения между их воззрением и моим не могло быть, но могло быть доверие и уважение, которое и есть между другими, – например, между нами и Киреевскими. С полной гуманностью, подвергаясь упрекам со стороны всех друзей, протягивал я им руку, желал их узнать, оценил хорошее в их воззрении. Но они фанатики и нетерпящие люди. Она создали мир химер и оправдывают его двумя-тремя порядочными мыслями, на которых они выстроили не то здание, которое следовало. Всех ближе из них к общечеловеческому взгляду Самарин, но и у того еще много твердо и исключительно славянского. Аксаков во веки веков останется благородным, но и не поднимется дальше москвофилии.

17. Огромное письмо, вроде диссертации, от Белинского. Возражение на мое, писанное с Ив. Павл., – энергия и невозможность дела сломили его. Возможность внутренняя и невозможность внешняя превращают силы в яд, отравляющий жизнь, они загнивают в организме, бродят и разлагают, отсюда взгляд гнева и желчи, односторонность в самом мышлении. Белинский пишет: «Я жид по натуре и с филистимлянами за одним столом есть не могу»; он страдает и за свои страдания хочет ненавидеть и ругать филистимлян, которые вовсе не виноваты в его страданиях. Филистимляне для него славянофилы; я сам не согласен с ними, но Белинский не хочет понять истину в fatras их нелепостей. Он не понимает славянский мир; он смотрит на него с отчаянием, и неправ, он не умеет чаять жизни будущего века. А это чаяние есть начало возникновения будущего. Отчаяние – умерщвление плода в чреве матери. Буду писать к нему такое же длинное письмо. Странное положение мое, какое-то невольное juste milieu в славянском вопросе: перед ними я человек Запада, перед их врагами человек Востока. Из этого следует, что для нашего времени эти односторонние определения не годятся.

19. Какой-то пилигрим рассказывал о Соловецком монастыре. Монахи истязают там арестантов ужаснейшим образом; они их секут, вынуждая требовать денег, заставляя в трескучие морозы полуодетых работать и пр. Этими сечениями предводительствует настоятель; секут в трапезе, на технической языке это называется «лозами смирять гордыню». Ну, в этом, я полагаю, славянофилам не обвинить петровскую реформу. Это так и веет Русью царя Ивана Васильевича и прежними нравами ее.

27. У нас до того все элементы перепутаны, что никак нельзя указать, с которой стороны враждебный стан; быть может, это и хорошее начало, указующее, что все стороны, отдельно взятые в европейском быте, – отдельно взятые, не могут служить определением, разве только отчасти. Конечно, подобное совершается теперь в Европе, этому лучшее свидетельство – упадок либерализма, конституционной оппозиции, вигизма, – так, например, теперь возникают вопросы в парламенте (Эшлея предложение и др.), в которых голоса делятся по другим началам и доля вигов с долею тори против такой же помеси. Зато там правительство всегда понятно, с какой стороны. У нас и этого нет. Новые постановления об экзаменах и получении степеней ученых идут из совершенно иного источника, нежели закон о паспортах. Никакой системы, никакой единой мысли, – это – чего нет другого – придает интерес сюрприза.

30. Вчера проводили Кетчера. Время идет да идет. Мы разлучаемся, снова сталкиваемся, и все в том же элементе бездействия, пустоты и духоты. Иногда мне кажется, что старость возле носа, что она нас застигнет и нам останутся одни воспоминания стремлений, надежд, и лень еще более западет в душу… Право, от этого более нежели близко, и что-то так тягостно, страшно начнет делаться. Писал к Белинскому, утешал его, а в сущности я вовсе не так далек от многих воззрений его.

Июнь месяц.

2. Дочитал вторую часть Гегелевой «Энциклопедии». Конечно, это не такое оконченное и полное здание, как его «Эстетика», но великий мыслитель не изменил себе в философии природы, – гениальные мысли, заставляющие трепетать, поразительные простотою, поэзией и глубиной, рассеяны везде. Зоологический отдел и органика вообще превосходны (не вступая в мелочи и дробные рассматривания каждого параграфа); я не знаю никого, кто бы так вполне понял жизнь и так умел сказать понятое, разве Гёте. В деревне перечитаю еще и составлю записки.

4. Вчера Самарин защищал свою диссертацию. Непонятно сочетание высоких диалектических способностей этого человека с жалкими православными теориями и с утрированным славянизмом; в нем противуречие это бросается особенно в глаза потому, что у него решительно логика преобладает надо всем. Он, правда, и сам видит шаткость своей фантастической основы, но не отступает от нее. Может, юность, всегда готовая предаваться отвлеченным теориям, виною этого направления, недостаток фактических сведений и неуменье покоряться историческому элементу. Вообще диссертация и защита ее произвела какое-то грустное чувство. Во всем этом есть что-то ретроградное, негуманное, узкое, как и во всей партии национальной. Как с ними ни ладь в некоторых вопросах – остается страшный овраг, делящий и непереходимый. В них бездна детской суетности, ‒ так, вчера Хомяков восторгался фразами о православии, на которые никто не смел возражать. Католик мог точно так же из своих начал хвалить католицизм. Это был бы разговор двух поврежденных.

102